Начало         Ссылки           Гостевая

Религиозно-экономические формации

В.Н. Морозов

“Промысел есть воля Божия, по которой все сущее целесообразным образом управляется. Но одно из того, что подлежит Промыслу, бывает по благоволению, другое - по снисхождению. По благоволению - то, что беспрекословно хорошо; видов же снисхождения - много”. Преподобный Иоанн Дамаскин.

“Опять берет Его диавол на весьма высокую гору, и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если падши поклонишься мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана; ибо написано: “Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи”. Мат. 4, 8-10.

Все в мире существует и имеет значение не иначе как относительно своего служения Богу. И ангелы на небе и люди на земле и животные и минералы различаются между собой только по своему служению Богу, а их ценность и смысл - есть соответствие своему служению. Всякий человек есть то, какое служение он несет Богу и как ему соответствует, другое определение человека бессмысленно, ибо все, кроме служения Богу, бессмысленно.

Однако во всемирном процессе апостасии, в мире лжерелигий и страстей существует много и других определений человека и его смысла жизни, давших развитие многим государственным системам и образовавших целые религиозно-экономические формации.

Каждой религии, которая сумела или пытается стать государственной, соответствует определенный экономический строй, соответствующий ее учению и независящий ни от чего другого в такой степени, как от нее. Под этот строй уже подгоняются и производственные отношения, и торговля, и наука, и все прочее.

К примеру, в Европе, в процессе апостасии и разложении Западной церкви образовался целый ряд религиозно-экономических формаций, который Карл Маркс и компания пытались притянуть “за уши” к развитию производительных сил. Этот процесс апостасии вначале извратил христианское самодержавие, образовав католический феодализм, а после регресса до государственного уровня протестантских ересей и масонства он родил капитализм. Теперь капитализм появился уже по всему миру, куда проникло масонство, и даже задавил материалистический социализм, как основного религиозного конкурента.

В других регионах мира. Где Христианство не утвердилось на столько прочно, экономика развивалась под влиянием язычества, родившего различные виды деспотизма.

Буддизм, как наиболее развитая форма язычества, образовал из этнически разнообразных языческих деспотизмов: деспотизмы буддийские, из которых самые распространенные три: индийский (с примесью брахманизма), китайский (с примесью конфуцианства) и японский (буддийско-синтаистический).

На Ближнем Востоке языческий деспотизм развился в исламский, который только при очень внимательном анализе можно разделить на иранско-шиитский и арабско-сунитский.

Прочие виды языческого деспотизма уже не представляют собой что-то существенное.

Рассмотрим религиозно-экономические формации более подробно.

ЯЗЫЧЕСКАЯ РЕЛИГИОЗНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ФОРМАЦИЯ - РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКИЙ СТРОЙ

Всякое языческое общество основано на понятии гордого перманентного самоутверждения отдельных личностей. Такое гордое самоутверждение, непременно нуждающееся в постоянном унижении других индивидуумов, создало языческую религиозно-экономическую формацию, которая представляет собой рабовладельческий строй с деспотической формой власти.

Все попытки создать демократии в Греции и республику в Риме, показали только нежизнеспособность этих форм власти и победное торжество единовластных деспотов. Особенно показательны издевательства римских императоров над сенатом, доходивших до того, что в кресле сенатора сидела императорская лошадь.

И только становление Христианства государственной религией в империи позволило начать переход из языческого рабовладельческого деспотизма в симфоническое самодержавие, сопровождавшийся массовым освобождением рабов.

С языческой точки зрения, человек и окружающие его духи и “боги” являются и отличаются друг от друга только своими способностями достигать своей славы и величиной уже достигнутой славы, а величина славы определяется объемом унижения друг друга. В такой системе даже великодушие и жалость являются своеобразными формами унижения, ибо происходят из чувства презрения или покровительственного пренебрежения.

Римская империя, являясь чисто языческим государством, однако выработала свою оригинальную систему - римское право, развитую и отлаженную настолько, что ей даже удалось извратить молодое христианское учение, что значительно повлияло на раскол в Церкви и образование католической ереси.

КАТОЛИЧЕСКАЯ РЕЛИГИОЗНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ФОРМАЦИЯ ФЕОДАЛИЗМ

Феодализм, как чисто католическая формация, образовался из правового понимания Христианства, то есть является продуктом латинской ереси.

В учении Православной Церкви всякая тварь Божия, будь то ангел, человек, животное, растение или неживая материя, то есть все, что существует в тварном мире определяются и отличается друг от друга только своим служением Богу, а ценность - это соответствие своему служению.

Однако католики, пристрастившись к своему “праву” и сделав из него себе кумира, исказили христианство до абсурда. По их пониманию, всякая тварь Божия определяются и отличается друг от друга только по своим правам. И ангелы отличаются по своим правам, и люди, и животные... Отсюда получились и индульгенции, то есть право католической церкви торговать сверхдолжными заслугами; и безгрешность папы римского, то есть преемственность права апостола Петра, которое, по их пониманию, даже выше права апостола Павла; отсюда и иезуитство, у которого цель дает право средствам, то есть “оправдывает средства”; отсюда и зарождение феодализма, основанного на правах вассалов и сюзеренов, для которых ленные земельные владения - это право эксплуатировать их жителей.

Великий русский мыслитель-монах Константин Леонтьев (Климент) католическое правовое мировоззрение называл римскими муниципальными началами и называл в числе жертв этих “начал” византийское Христианство, германское рыцарство и эллинские эстетику и философию [Леонтьев К.Н. Избранное. - М.: “Рарог”, “Московский рабочий”, 1993, стр. 91].

В наше время наиболее фанатичные католические народы - итальянцы и ирландцы создали даже свои мафиозные группировки в Европе и Америке, как маленькие островки феодализма, со своими сеньорами и вассалами, поделившими ленные сферы влияния. Интересно, что в итальянскую мафию кроме ирландцев не принимают инородцев вообще. В мафиях католический феодализм нашел последнюю защиту. Даже, торгуя наркотиками и проститутками, мафиози остаются образцами честолюбивой католической семейственности и мрачного католического суеверия.

Кстати, идеализирование “правового общества” в нашей стране можно встретить только у заядлых западников, обожествляющих всякую Европу и всякую там США.

Священномученик Иоанн Восторгов так пишет о правовом мировоззрении:

“Ныне все надежды возлагают на так называемое право: правовой строй, правовое государство, правовые отношения, - эти слова так и пестрят в современных книжках и газетах, повторяются на все лады в речах и разговорах. Право стало новым божком, и русские люди, из тех, что считают себя образованными и ознакомились хоть немного с современною ходячею литературой, и в самом деле относятся к правовому строю, как к какой-то новой вере, считая отсталыми и врагами общества всякого, кто усомнится в святости нового кумира...

Древний Рим довел право до такого совершенства, в разработке и в применении к государственному и общественному строю, что и доселе у него черпает руководящие начала наука права. Однако, по времени пришествия Христова мы видим, что право не принесло счастья людям; мы не только не видим даже простого довольства, мы, напротив, видим закрепленное правом насилие, рабство, слышим вопль отчаяния по всей земле. Отчего это? Оттого, что право по существу своему может ведать только жизнь внешнюю, только проявления, а не причины. Оттого, далее, что право по природе своей может действовать только силою принуждения, а эта сила, предоставленная себе, не управляемая ничем, тотчас же обратит свою свободу в насилие и выродится в так называемое право сильного, признаваемое поневоле и доселе на деле всяким человеческим “правовым строем”...

Наконец, право дает указание об отношениях наших к другим людям и ничего не говорить об отношениях к себе: право является делом общественным, и забывает о необходимости устроить духовно-личную жизнь каждого отдельного человека. Но разве можно обойти отношение к себе?.. Можно ли из свинцовых инстинктов и побуждений выковать золотое поведение? Можно ли поэтому из духовно-неустроенных отдельных личностей создать благоустроенное общество?” [Священномученик Иоанн Восторгов. ПСС, т. 3. - СПб.: “Царское Дело”, 1995, стр. 417-419].

Именно из-за слабости и самообмана правового мировоззрения католичество привело свою паству к разочарованию и протесту, монархию в абсолютистское самодурство и к последующему краху, а всю европейскую культуру к языческому ренессансу, а потом и вообще к шизофреничному импрессионизму.

ПРОТЕСТАНТСКАЯ РЕЛИГИОЗНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ФОРМАЦИЯ КАПИТАЛИЗМ

Протестантизм, как порождение католицизма, не воспринял правовой образ в чистом виде, а выжал из него только самую суть - это потребление этого права.

Поскольку весь смысл права заключается в использовании этого права, то очень легко это использование поставить выше самого права, превратив тем самым использование именно в потребление, как основу основ.

В результате, появилась еще более дикая европейщина, учащая, что всякая тварь Божия является и отличается друг от друга только потреблением окружающего мира.

Родилась новая идея - права потребителя. Явились бюргеры с гамбургерами. Явились миллионы новых ересей, кричащих: “Бог вас любит, Он вас уже спас, надо только это принять, а кто не потребит свое спасение, тот помрет духовно, как тело без потребленного хотдога и пепси-колы”.

И весь протестантский капитализм твердо встал на человеческое потребление продуктов производства, борясь за качество этих продуктов, то есть за потребительский спрос.

Константин Леонтьев называл протестантское потребительство экономическим и моральным утилитаризмом [Леонтьев К.Н. Избранное. - М.: “Рарог”, “Московский рабочий”, 1993, стр. 91].

Эрих Фром, хоть и был психоаналитиком и учеником сексуального маньяка и извращенца Фрейда, но тем не менее, иногда высказывал остроумные мысли:

“С началом промышленного прогресса, замены энергии животного и человека механической, а затем ядерной энергией до замены человеческого разума электронной машиной мы чувствовали, что находимся на пути к неограниченному производству и, следовательно, к неограниченному потреблению; что техника сделала нас всемогущими, а наука - всезнающими. Мы были на пути к тому, чтобы стать богами, высшими существами, способными создать второй мир, используя мир природы лишь в качестве строительного материала для своего нового творения” [Фром Э. “Иметь или быть?”. - М.: “Прогресс”, 1990, стр. 9].

Так что же, за “новый мир”, “создавали новые боги”? Этот мир представлял собой нечто среднее между Макдональдсом и сексшопом, некое арально-анальное чудовище.

Не менее остроумно Фром описал жителя потребительского общества:

“...Я должен стать жадным, потому что, если моей целью является обладание, то я тем больше значу, чем больше имею; ... я должен испытывать антагонизм по отношению ко всем другим людям: к своим покупателям, которых хочу обмануть, к своим конкурентам, которых хочу разорить, к своим рабочим, которых хочу эксплуатировать. Я никогда не могу быть удовлетворенным, так как моим желаниям нет конца; я должен завидовать тем, кто имеет больше, и бояться тех, кто имеет меньше. Но я вынужден подавлять эти чувства, чтобы изображать из себя (перед другими, как и перед самим собой) улыбающееся, разумное, искреннее и доброе человеческое существо, каким старается казаться каждый” [Фром Э. “Иметь или быть?”. - М.: “Прогресс”, 1990, стр. 14].

Отметив, что основными объектами современного потребления являются автомобиль, телевизор, путешествия и секс, (хотя надо бы еще добавить жратву, недвижимость, одежду, мебель с прочим квартирно-интерьерным шмотьем, различные шоу и игорные развлечения, всякий дурман, в основном алкогольный, и, конечно, компьютеры), Фром верно заметил:

“Современные потребители могут определять себя при помощи следующей формулы: я есть то, чем я обладаю и что я потребляю” [Фром Э. “Иметь или быть?”. - М.: “Прогресс”, 1990, стр. 34].

В результате, народ окончательно из стада Христова, стал стадом свиней, прожирающих свою жизнь. Это привело, во-первых, к развитию свинского материализма, а, во-вторых, отупению масс, спровоцировавших своей поросячьей беззащитностью развитие безответственного хищнического способа манипулирования этой массой - масонской “демократии”.

ИСЛАМСКАЯ РЕЛИГИОЗНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ФОРМАЦИЯ - ВОСТОЧНЫЙ ДЕСПОТИЗМ

Языческий мир, не принявший Христианства, пошел по логичному пути развития своего язычества. Понимая весь мир, как поле личного самоутверждения одного индивидуума за счет другого, язычники видели две дороги: душевно-чувственную и телесно-чувственную.

По первой язычество наиболее полно развилось в буддизм, а по другой в ислам. Буддизм из самоутверждения извлек как суть - гордое возношение, а ислам - телесное сладострастие.

По исламским понятиям всякая Божья тварь является и отличается от любой другой видом и силой своего кайфа, и чем она ближе к Аллаху, тем больше ее кайф.

Сам Рай в исламском учении представляется как место телесного вечного кайфа, где особенно полно удовлетворяются страсти чревоугодия и блуда.

И если ислам и запрещает пить вино, то этот запрет, только в общей атмосфере кайфоловства поощряет наркоманию.

Такая система, прижало рабовладение, оставив в рабстве одних только немусульман, только потому, что нахождение в рабстве правоверному мусульманину обломало бы весь кайф, который у батрака все-таки больше чем у раба (впрочем, дервиши доказывают, что кайфовать можно даже где угодна и при любых условиях, даже при самой нищей и презренной жизни). Впрочем, если батрак баю или какому паше не будет мешать наслаждаться своими байскими гаремами и рахат-лукумом, то ему, батраку, за это в Раю восполнится “кайфом небесным”. То есть, мусульманская экономическая формация создана для того, чтобы оберегать кайф более кайфующих от менее кайфующих, оставляя им крохи на этом свете и обещая компенсацию на том.

На этом байстве-батрачестве и построен весь восточный деспотизм тюрско-арабских и негритянских мусульманских народов.

Интересно, что само слово “кайф” турецкого происхождения и не имеет аналогов ни в одном европейском языке, за исключением наркоманских жаргонов.

БУДДИЙСКАЯ РЕЛИГИОЗНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ФОРМАЦИЯ - АЗИАТСКИЙ ДЕСПОТИЗМ

Эта формация очень напоминает восточный деспотизм мусульман, только данный деспотизм охраняет не кайф наиболее кайфующих, а трусливый путь к смерти тех, кто имеет больше материальных и социальных возможностей убивать.

Такое охранение создано и имеет смысл с точки зрения только буддистов, ибо их учение говорит, что всякая вещь существует и отличается друг от друга только по степени своей аморфности и по мере самостоятельной возможности уничтожить реальность своего существования (в том числе и своей души, ее бегства в нирвану).

Высшим проявлением силы души считается способность прервать вечность ее существования, уничтожится нирваной. То есть основой буддизма и, следовательно, буддийского деспотизма является самоубийство.

Самоубийство культивируется в дальневосточных буддийских странах, и поэтому поощряется необходимым для самоубийства другим культом - культом трусости. Трусость воспитывается и Японским и Китайским буддийским строем с самых ранних буддийских времен, и готовит к трусливому бегству в самоубийственную нирвану.

Японцы трусливо издеваются над гигантскими от природы деревьями, превращая их в горшечные карлики, и трусливо вспарывают себе животы, называя это воинской храбростью. Буддийские псевдомонахи, придумав себе от трусости боевое искусство ушу, потому что азиатские деспоты от трусости им запретили носить оружие, встают в боевые позы и истошно визжат друг на друга, пытаясь запугать перед каждой дракой.

Даже знаменитый “путь война”, как и все другие буддийские пути, такое же бегство от реальности, такое же приучение себя к смерти в страхе ее ожидания, только этот путь проходит через постепенное привыкание к смерти чужой.

Трусость оберегает азиатских деспотов, а деспоты оберегают трусость.

Буддизм является религией трусости, так же как ислам религией кайфа; и то и другое логичное развитие языческого самцового самоутверждения.

На трусости стоит вся хваленая их дисциплина, весь экономический строй, а сами буддисты говорят, что она стоит на духовном развитии, на "возношении" к нирване.

Можно было бы подробно остановится на коммунистической религии с ее социалистической религиозно-экономической формацией, но она мало чем отличается от протестантского капитализма. Даже иудейский культ порабощения “небогоизбранных” людей “богоизбранными”, который сильно повлиял на рождение коммунистической идеологии, есть в любом протестантском учении в той или иной степени, особенно у кальвинистов, в учении о предопределении. Коммунистическая религия основана на том же потребленчестве, не даром она родилась в протестантской Германии и как продолжение гугенотских войн во Франции.

Поэтому я закончу анализ иноверных религиозно-экономических формаций.

Об анализе православной экономической формации можно сказать очень мало, поскольку в чистом виде ее никогда не было. Византия, всю свою историю, прибывала под влиянием античного язычества, приведшего к ее разрушению (достаточно вспомнить, например, постоянные преторианские цареубийства). В России на власть постоянно оказывали давление различные неправославные стихии и разумные силы, не давая утвердиться именно православной формации. Нам мешали ранее и до сих пор мешают: тщеславные языческие междоусобицы; азиатская лень и трусость; мертвый европейский материализм, доводящий до скотства. Если и возможна православная религиозно-экономическая формация, то ее нельзя найти в прошлом, ее надо строить в будущем, и это возможно только с утверждением настоящего, не имевшего аналогов в истории, православного Самодержавия.